На досуге, а точнее обычно в пути или перед сном, слушаю зачитанную как-то в детстве до дыр книгу «Республика ШКИД» и периодически натыкаюсь на любимые моменты.
Вот один из них. Может, это и не совсем добрый момент, но, по-моему, очень смешной.
читать дальше
Однажды в плохо окрашенную дверь Шкиды вошел человек в котелке. Он был
маленький, щуплый. Птичье личико его заросло бурой бородкой. Во всей фигуре
новопришедшего было что-то пришибленное, робкое. Он вздрагивал от малейшего
шороха, и тогда маленькие водянистые глаза на птичьем личике испуганно
расширялись, а веки, помимо воли, опускались и закрывали их, словно в
ожидании удара. Одет человек был очень бедно. Грязно-темное драповое пальто,
давно просившееся на покой, мешком сидело на худеньких плечах, бумажные
неглаженные брюки свисали из-под пальто и прикрывали порыжевшие сапоги
солдатского образца. Это был новый воспитатель, уже зачисленный в штат, и
теперь он пришел посмотреть и познакомиться с детьми, среди которых должен
был работать. Скитаясь по комнатам безмолвной тенью, маленький человек зашел
в спальню.
В спальне топилась печка, и возле нее грелись Японец, Горбушка и Янкель.
Маленький человек осмотрел ряды кроватей, и, хотя было ясно видно, что
это спальня, он спросил:
— Это что, спальня?
Ребята изумленно переглянулись, потом Япошка скорчил подобострастную
мину и приторно ответил:
— Да, это — спальня.
Человек тихо кашлянул.
— Так. Так. Гм... Это вы печку топите?
— Да, это мы печку топим. Дровами, — уже язвительно ответил Японец, но
человек не обратил внимания.
— Гм... И вы здесь спите?
— Да, и мы здесь спим.
читать дальше
Человек минуту походил по комнате, потом подошел к стене и пощупал
портрет Ленина.
— Это что же — сами рисовали? — снова спросил он.
В воздухе запахло комедией. Янкель подмигнул ребятам и ответил:
— Да, это тоже сами рисовали.
— А кто же рисовал?
— А я рисовал. — Янкель с серьезным видом подошел к воспитателю и молча
уставился в него, ожидая вопросов.
Маленький человек оглядел комнату еще раз и остановил взгляд на
кроватях.
— Это — ваши кровати?
— Да, наши кровати.
— Вы спите на них?
— Мы спим на них.
Потом Янкель с невинным видом добавил:
— Между прочим, они деревянные.
— Кто? — не понял воспитатель.
— Да кровати наши.
— Ах, они деревянные! Так, так, — бормотал человек, не зная, что
сказать, а Янкель уже зарвался и с тем же невинным видом продолжал:
— Да, они деревянные. И на четырех ножках. И покрыты одеялами. И стоят
на полу. И пол тоже деревянный.
— Да, пол деревянный, — машинально поддакнул халдей.
Японец хихикнул. Шутка показалась забавной, и он, подражая Викниксору,
непомерно растягивая слова, с серьезной важностью проговорил, обращаясь к
воспитателю:
— Обратите внимание. Это — печка.
Халдой ужо нервничал, но шутка продолжалась.
— А печка — каменная. А это — дверцы. А сюда дрова суют.
Маленький человек начал понимать, что над ним смеются, и поспешил выйти
из комнаты.
Скоро вся Шкида уже знала, что по зданию ходит человек, который обо
всем спрашивает.
За человеком стала ходить толпа любопытных, а более резвые шли впереди
него и под общий хохот предупредительно объясняли:
— А вот тут — дверь...
— А вот — класс...
— А это вот — нарты. Они деревянные.
— А это — стенка. Не расшибитесь.
Через полчаса затравленный новичок укрылся в канцелярии, а толпа ребят гоготала у дверей, издеваясь над жертвой любознательности.
Запуганный приемом, маленький человек больше уже не приходил в Шкиду.
Человек в котелке понял, что ему здесь не место, и удалился так же тихо, как
и пришел.
www.lib.ru/RUSSLIT/PANTELEEW/respublikashkid.tx...